Сочинение по литературе. Высшее мастерство поэта -трибуна и гражданина

Гаврила Романович Державин — великий русский поэт конца XVIII столетия, один из титанов могучего русского слова, сыгравший огромную роль в освобождении русской литературы от классицизма и формировании элементов будущего реалистического стиля. Место поэта в отечественной литературе очень точно определили В. Г. Белинский: «С Державина начинается новый период русской поэзии, и как Ломоносов был первым ее именем, так Державин был вторым. В лице Державина поэзия русская сделала великий шаг вперед». Историческая заслуга поэта — введение им в поэзию «обыкновенного поэтического слова». Державину стали узки рамки трех стилей, установленные Ломоносовым. Он снял их и, по словам А. В. Западова, «тем самым... ввел в поэзию русский разговорный язык и энергично содействовал укреплению национально-демократических основ нашего литературного языка».

Гражданские оды Державина адресованы особам, наделенным большой политической властью: монархам, вельможам. В них поэт поднимается не только до хвалебного, но и обличительного пафоса. В оде «Фелица» Державин-просветитель видит в монархе человека, которому общество поручило заботу о благе граждан, поэтому право быть монархом налагает на правителя многочисленные обязанности по отношению к народу. Новаторство Державина в этой оде — не только в трактовке образа просвещенного монарха, но и в смелом соединении хвалебного и обличительного начал — оды и сатиры. Это соединение — явление просветительской литературы, ведь просветители понимали жизнь общества как постоянную борьбу истины с заблуждением.

В оде «Вельможа» Державин зло, проистекающее от равнодушия вельмож к своему долгу, представлено с таким негодованием, которое прослеживается лишь в некоторых произведениях того времени. Поэт возмущен положением народа, страдающего от преступного отношения царедворцев. В стихотворении «Властителям и судьям» равнодушие и корыстолюбие власть имущих не оставляют равнодушным поэта, и он требует наказания виновных. Поэт напоминает царям о том, что они так же смертны, как и их подданные, и рано или поздно предстанут перед судом

Божьим. В «Памятнике» Державина — мысль о праве их авторов на бессмертие. В этом стихотворении поэт напоминает, что он первым дерзнул отказаться от торжественного высокопарного стиля од.

Державин настаивал на своем человеческом достоинстве и независимости своего суда над современностью. Этим Державин прояснил очень важную для дальнейшего развития передовой русской литературы идею личной ответственности поэта за свои суждения, идею искренности и правдивости своей идеологической пропаганды. Предшественники Державина — Кантемир, Ломоносов, Сумароков — были тоже вполне правдивы и искренни, проповедуя свои идеи. Но они думали, что для читателя важно не мнение поэта, а общечеловеческая доказательность его произведений, что их устами говорит само государство или сама истина — и ценность этих высоких идей перевешивала вопрос о личном авторитете человека-поэта.

Державин писал не так, как его предшественники. Он учил и судил людей именно как человек-поэт, стал авторитетом нового идейного характера. Державин — монархист. Он бережет свой свободный авторитет гражданина и чувствует, что самодержавие ухудшает его:

Страха связанным цепями

И рожденным под жезлом,

Можно ль орлими крылами

К солнцу нам парить умом?

А когда б и возлетали,

Чувствуем ярмо свое...

Раб и похвалить не может,

Он лишь может только льстить.

В 1796 году Державин в оде «Афинейскому князю» воспел А. Г. Орлова, находившегося в опале, и в начале своей оды подчеркнул значение независимости и правдивости похвал и осуждений в творчестве поэта и в своем творчестве.

В своих похвалах Державин был искренен и хотел, чтобы читатели верили его искренности. «Фелицу» — Екатерину — он воспевал восторженно, она ему казалась такой издали. При более близком знакомстве с Екатериной и ее политикой обаяние царицы померкло, и Державин не смог больше писать о ней в таком хвалебном тоне, как раньше: он не видел, за что ее хвалить. Сам поэт так писал об этом: «... не будучи возбужден каким-либо патриотическим славным подвигом, не мог он воспламенить своего духа, чтоб поддерживать свой высокий идеал, когда вблизи увидел подлинник человеческий с великими слабостями». Поэт говорил, что не мог уже ничего «написать горячим, чистым сердцем» в похвалу Екатерины. И наоборот, разойдясь во взглядах с Александром I, Державин стал воспевать его как красивого и обаятельного юношу в обычной жизни, но не как государственного деятеля.

Образ Державина — это образ гражданина с твердыми взглядами, что привлекало к нему симпатии радикально настроенной молодежи, вследствие чего «благонамеренные» слуги правительства видели в нем бунтовщика. Ему приписывали многие вольнодумные стихотворения, автором которых он не являлся.

Влияние Державина на русскую литературу, подхваченное демократическими литературными течениями, было огромным. Его творчество тяготело к реализму и гражданской литературе, а его гражданскую поэзию высоко ценили и декабристы, и писатели их круга; им нравился образ Державина — поэта-правдолюбца, учителя общественной свободной морали. Рылеев, например, так писал о Державине-патриоте:

Он выше всех на свете благ Общественное благо ставил И в огненных своих стихах Святую добродетель славил...

И был в родной своей стране Органом истины священной. Везде певец народных благ... И зла непримиримый враг.

А. С. Пушкин также относился с огромным уважением к державинским стихотворениям, и именно на фоне понимания великой роли этого поэта в истории русской литературы утверждал свое собственное место народного поэта. А известный литературный критик В. Г. Белинский отмечал, что «в лице Державина поэзия русская сделала великий шаг вперед».

Гаврила Романович Державин, безвестный в то время мушкетер Преображенского полка, был вовлечен в события дворцового переворота, приведшего на трон Екатерину П. Он кричал «ура» новоявленной государыне, подбрасывал свою треуголку, любовался императрицей и ее подругой Дашковой. Но в его жизни с приходом к власти царицы ничего не изменилось. Царская служба осталась нелегкой, как и прежде.

Единственной его радостью в то время было доверие и уважение солдат, которые отмечали его честность, отвагу и доброту. Державин часто читал письма, так как грамотных среди солдат было мало, писал ответные послания, помогал советом. Солдаты пели его песни, знали его стихи о солдатской дочери Наташе, мгновенно подхватывали бравые куплеты о каждом из гвардейских полков. Но сам Державин серьезного значения своим ранним стихам не придавал.

Служа в Преображенском полку, Державин пробовал создавать оды в подражание Ломоносову, который был для него образцом стихотворца. Но в оды Державина, посвященные торжественным событиям или важным персонам,, то и дело врывались разговорные словечки — и предписанный для оды «высокий штиль» пропадал. Таков уж был этот человек — не мог жить без шутки, усмешки, меткого простонародного словца.

Через 10 лет после воцарения Екатерины Второй по России прокатилась грозная буря, оставившая глубочайший след в русской истории, крестьянская война, возглавляемая Пугачевым. Дыхание этой бури ощутил и Державин, к тому времени уже офицер, принявший участие в подавлении пугачевского восстания.

Работая над повестью «Капитанская дочка» А. С. Пушкин изучал исторические материалы, относящиеся к молодому Державину. Возможно, что именно черты характера Державина — честность, храбрость, откровенность — стали основой образа Петра Гринева.

Воспитанный в обычаях и нравах дворянства, Державин видел в восстании только бесцельный разрушительный бунт. Он навсегда остался верен идее монархического устройства России, надежду на облегчение жизни крестьян возлагал на просвещенного монарха. ВТ «Оде на день рождения ее величества...» Державин призывал Екатерину II быть милосердной к восставшим. Если императрица будет править справедливо, то:

Тогда ни вран на трупе жить,

Ни волки течь к телам стадами

Не будут, насыщаясь нами,

За снедь царец благодарить;

Не будут жатвы поплененны,

Не будут села попаленны,

Не прольет Пугачев кровей...

После возвращения из Поволжья в Петербург Державин вышел в отставку, а вскоре поступил на службу в департамент сената. Его деятельный характер и природная одаренность проявились очень ярко: правитель Олонецкой губернии, тамбовский губернатор, государственный секретарь и министр юстиции — вот этапы службы Державина.

В конце 70-х годов возмужал и державинский поэтический талант. Признание пришло после того, как Дашкова, президент Российской академии, прочитала его оду «Фелица» и напечатала ее в своем журнале.

«Будь на троне человек!» — призывал Державин царей. Сам он искренне стремился остаться человеком на высоких постах, которые занимал. А это было в то время очень трудно. Быть человеком означало для Державина «змеей пред троном не сгибаться, стоять — и правду говорить». Быть человеком означало для него уважать человеческое достоинство в каждом, чья судьба зависит от его решений.

В стихотворении «Властителям и судьям» Державин так определяет задачу тех, кто имеет власть, от самой небольшой до государственной:

Ваш долг: спасать от бед невинных,

Несчастливым подать покров;

От сильных защищать бессильных,

Исторгнуть бедных из оков.

Но думается, что не видел чиновник-поэт тех, кто способен был реализовать его призыв. Поэтому стихотворение он заканчивает такими строками:

Воскресни, боже! Боже правых!

И их молению внемли:

Приди, суди, карай лукавых

И будь един царем земли!