Сочинение по литературе. Печорин — герой, ничтожество или типичный представитель дворянства 40-х годов xix века (я хочу рассказать вам о книге)

    Роман Михаила Юрьевича Лермонтова “Герой нашего времени” я прочла до того, как мы стали работать над ним в классе, под руководством учителя. Хорошо помню, какое странное беспокойство я ощущала, знакомясь от страницы к странице с героями романа. Сочувствовала Печорину и жалела его, осуждала за холодность, граничащую с жестокостью, и пыталась понять, разобраться в его поступках, мыслях, делах.

    Я удивлялась тому, что в процессе чтения у меня возник какой-то духовный контакт с Печориным, хотя он представитель совсем другого поколения, и его жизненные идеалы не совместимы с моими.

    Но в этом герое сокрыта огромная притягательная сила, он мне стал близок, хотя поражали его резкие афоризмы: “Я к дружбе не способен: из двух друзей один раб другого...”, или: “Счастье — насыщенная гордость...”

    Печорин не просто сильная и одаренная личность. Он удивительно обаятелен. Общение с ним дает читателю ощущение высокой духовной значимости, желание измениться, стать полезным обществу. Я понимала только одно: Печорин — необыкновенный герой. Его мысли меня глубоко волновали, я не могла оставаться прежней. Что-то изменилось во мне самой.

    И вот мы приступили к изучению романа на уроках литературы, которые помогли мне во многом разобраться, понять героя, его искания, неудовлетворенность окружающей жизнью и самим собой.

    Печорин — представитель дворянской молодежи, вступившей в жизнь после разгрома декабристов в тысяча восемьсот двадцать пятом году. Той молодежи, которая “в начале поприща вянет без борьбы, перед опасностью позорно малодушны и перед властию — презренные рабы...”. Неправильное воспитание, бессмысленное кружение в светском обществе, неумение найти смысл в жизни не позволили большинству из них подняться до понимания смысла жизни, своего предназначения, но, вместе с тем, они не могут примириться с существующей действительностью, своим пустым и никчемным существованием. В этом заключается главная причина их трагедии. Недюжинные натуры, которые вынуждены влачить жалкое существование среди мелочных идей, людей, дел. С одной стороны, свободолюбивые идеи декабристов сделали их непримиримыми по отношению к действительности; с другой стороны, николаевская реакция, наступившая после разгрома декабризма, не только лишила их возможности действовать в духе свободолюбивых идей, но и поставила под сомнение сами эти идеи. Из-за исторических условий это поколение “в бездействии состарится” и ничем особенным себя не проявит. “Толпой угрюмою и скоро позабытой над миром мы пройдем без шума и следа, не бросивши векам ни мысли плодовитой, ни гением начатого труда”.

    Теперь мне становятся понятны эгоизм и равнодушие Печорина. “Я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои духовные силы”,— откровенно заявляет он, не пытаясь как-то приукрасить самого себя и свои поступки. Он дорожит своей свободой, как высшей ценностью: “Двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту... но свободы своей не продам”. Но с другой стороны, совершая ошибочные поступки, он ни разу не нарушил логики их мотивации.

    Трагизм Печорина заключается в том, что он ясно понимает противоречивость “между глубиной и неординарностью своей натуры и жалкими задачами, которые ему приходилось решать: “Зачем я жил? Для какой цели родился? А, верно, она существовала... потому что я чувствую в душе моей силы необъятные...”

    Печорин, по словам автора, “портрет, составленный из пороков своего поколения”, но он вызывает мое горячее сочувствие и даже сострадание. Я его осуждаю за эгоизм, излишнюю горделивость, пренебрежение к окружающим, но и искренне жалею. Герой не виноват, что стал “умной ненужностью”, “лишним человеком”. Лермонтов убедил меня в том, что подлинную радость, полноту человеческого общения, истинное счастье люди находят там, где отношения между ними строятся по законам добра, благородства, справедливости. Эгоист не может и не должен быть счастлив за счет других.

    Классика нас этому учит, поэтому она вечна.