Сценарий праздника, посвященного творчеству С.Есенина «Куда несет нас рок событий…».
Сегодня мы имеем возможность перенестись назад, в прошлое, и увидеть некоторые моменты из жизни поэта Сергея Есенина.
О чём писал поэт? Обо всём! Любовь к деревне, любовь к природе, любовь к женщине, любовь к самой поэзии – всё слилось в его душе, в его творчестве в одну огромную, великую любовь, которая, собственно, и творит всё лучшее, что есть на земле.
Мы хотим раскрыть непростой, трагический этап в жизни Сергея Есенина, который назван строчкой из его произведения «Куда несёт нас рок событий…»
Я предлагаю Вам послушать учениц 9 «А» класса средней школы № 3 Андрианову Анастасию и Никонову Ксению.
Выходят ведущие – ученицы 9 «А» класса Андрианова Анастасия и Тарасенкова Дарья. Одновременно запускается презентация с музыкальным сопровождением.
Завершающее место в лирике Есенина занял цикл стихотворений, написанных в декабре 1925г., который условно называют «Зимний».
Главное здесь - воспоминания поэта о своей жизни.
Поэт осмысливает свою жизнь. Констатирует необратимость времени и неизбежность смерти.
«Зимний цикл» – последний аккорд есенинской лирики. Прозвучал он в самый канун рокового спада сил. Времени на жизнь оставалось совсем немного…
Звучит стихотворение «Письмо к женщине». Читает Настя.
Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.
Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел -
Катиться дальше, вниз.
Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму -
Куда несет нас рок событий…
В течение трех месяцев, почти до самой смерти, Есенин не оставлял этой темы и написал двенадцать стихотворений, в которых отразилась русская зимняя природа.
Весь цикл выдержан в образах русской зимы, но в образах не раздумчивых и спокойных, а метельных, буйных, вихревых: «Плачет метель, как цыганская скрипка»; «а за окном под метельные всхлипы, в диком и шумном метельном чаду, кажется мне- осыпаются липы» и др.
Все это признаки психологических состояний. Снежная метель- это смятение сердца, снежный вихрь- это время, умчавшее счастье и радость, а серебряный ветер- вестник бодрости, жизни, удачи.
Снежная равнина, белая луна,
Саваном покрыта наша сторона.
И березы в белом плачут по лесам.
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?
Далее читает Дарья.
Поэт осмысливает свою жизнь, контрастирует необратимость времени и неизбежность смерти. Эти стихи- выражение вечного, непреложного закона круговращения бытия, заставляющего каждого человека оглянуться на свое прошлое.
Все успокоились, все там будем,
Как в этой жизни радей не радей,-
Вот почему так тянусь я к людям,
Вот почему так люблю людей.
Вот от чего я чуть-чуть не заплакал
И, улыбаясь, душой погас,-
Эту избу на крыльце с собакой
Словно я вижу в последний раз.
На смену плодотворнейшему периоду литературной деятельности Есенина, на смену радостным, светлым дням его жизни пришла новая, теперь уж кратковременная полоса душевного кризиса.
Есенин вновь попал под влияние богемы- гнилой, отравленной среды, которую запечатлел в образе гнусавого «черного человека»; эта зловещая, мрачная тень является к поэту напоминать и твердить, что он «пропойца и забулдыга», «скандальный поэт» рождающий «дохлую томную лирику»(поэма «Черный человек», закончена в 1925году).
Звучит стихотворение «Несказанное, синее, нежное…» Читает Дарья.
Несказанное, синее, нежное...
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя - поле безбрежное -
Дышит запахом меда и роз.
Я утих. Годы сделали дело,
Но того, что прошло, не кляну.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.
Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист.
А теперь вот в лесной обители
Даже слышно, как падает лист.
Колокольчик ли? Дальнее эхо ли?
Все спокойно впивает грудь.
Стой, душа, мы с тобой проехали
Через бурный положенный путь.
Разберемся во всем, что видели,
Что случилось, что сталось в стране,
И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.
Принимаю, что было и не было,
Только жаль на тридцатом году -
Слишком мало я в юности требовал,
Забываясь в кабацком чаду.
Но ведь дуб молодой, не разжелудясь,
Так же гнется, как в поле трава...
Эх ты, молодость, буйная молодость,
Золотая сорвиголова!
1925.
Именно такую славу пытались создать Есенину его пресловутые друзья, опять втянули его в алкогольную муть непутевых вечеров и скандалов. Не прибавила ему ни покоя, ни радости и последняя женитьба на Софье Андреевне Толстой, внучке Л.Н. Толстого.
Своему другу Есенин писал: «Всё, на что я надеялся. О чем мечтал, идет прахом. Видно, в Москве мне не остепениться. Семейная жизнь не клеится, хочу бежать! Куда? На Кавказ». Находясь на Кавказе, поэт думал, что, возвратившись в Москву, начнет жить по-другому. Но в Москве многое повторилось. К осени 1925 года осложнилось физическим здоровьем поэта. У него явно были расшатаны нервы. 6 ноября Есенин был принят на лечение в психоневрологическую клинику. Но через месяц он ушел оттуда, не долечившись, и уехал в Ленинград. Физически он был очень слаб. Но и здесь его оставили в покое. Он снова очутился в той обстановке, от которой бежал. Есенину говорят, что он сочиняет стихи- однодневки, что он исписался.
Ослабленный болезнью, поэт не выдержал очевидного приступа депрессии.
Звучит стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…» Читает Настя.
До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
Вступает Дарья.
27 декабря поздно вечером заперся в номере, спать не ложился и далеко за полночь, между тремя и пятью часам утра, покончил с собой.
Весть о гибели поэта тяжелой болью отозвалась в сердцах миллионов людей. Огромная толпа москвичей собралась на Каланчевской площади у вокзала 30 декабря. Процессия в несколько тысяч человек сопровождала катафалк до здания дома печати, где был установлен гроб.
