Психологические аспекты художественного орнамента
Простые, а затем и сложные геометрические формы орнамента, начиная с первобытности, а затем и через этническую традицию исторически отражают специфическую информацию о внутреннем и внешнем мире человека. Таким образом, орнамент, мы рассматриваем как методологию культурного ритуала, знакового и символического представления – семиотику и семантику культурогенеза.
Ритм, как процесс жизнедеятельности и симметрия, как наиболее общий принцип строения материи, основаны на законах сохранения энергии, импульса, заряда, что соответствует фундаментальным основам миропорядка в природе, которая окружает человека на Земле. Освоение,
воспроизводство, импровизация мирового порядка в своей второй природе – пространстве культуры соприродно самому человеку, и является функциональной данностью человека, поскольку в семиотике культуры «…лежит пространственный механизм симметрии - ассиметрии», по Лотману, – «…психологическая принудительность».
Социальность человеческой природы, (биологическое и социальное слиты в человеке одновременно) образуют семиосферу – «… семиотическое пространство культуры, внутри которого единственно возможны семиотические процессы».
Таким образом, культурный (орнаментальный) ритм мифов и других артефактов, указывает на стилевую особенность времени и культуры. Через
принцип цикличности визуального процесса восприятия (представления) в ритме культуры (орнаменте), к отходу от времени мирского к времени сакральному, мифологическому, реализуется возможность переживания сверхчувственных смыслов через символические формы и ритмическую обусловленность смыслового пространства культуры – семиосферу, где и определяется роль знаков и символов в ритуале.
В таком контексте в ритмическом повторении, как основополагающем принципе, реализуется «ритуальная схема», где, в свою очередь, мы и
рассматриваем орнамент (в связи с традицией заместительной практики совершения ритуала в знаке – В.П.). М.М.Маковский в Сравнительном
словаре мифологической символики… ссылается на В.Н.Топорова, «знаковость в своей наиболее элементарной форме может быть определена как нарушение естественного (привычного) порядка вещей: природа сама по себе есть нечто безразличное. Ритуал нарушает это первоначальное безразличие, становясь семантической «точкой», которая, генерируя из себя новые значения, наполняет бытие смыслом. С того момента, как человек начал совершать ритуал, моделируя «естественные явления», он перестал быть «естественным», начал свое существование в историческом «инобытии». В конечном счете, именно ритуалу суждено было стать почвой, на которой зародились и / или совершались по преимуществу такие процессы, как онтологизация, персонализация, субъективация, семиотизация, историзация.
Прорыв в знаковое пространство предполагает движение от природы к культуре, от «естественного» к «искусственному». Но ведь и сознание, по сути дела, означает искусственный разрыв в безразлично-правильной циркуляции природы…».
В процессе семантизации знаков, т.е. придания значения знакам, в действии со знаком в ритуальной, культурозаместительной практике, когда
реальное действие замещается на действие со знаком, во времени использования знаков, приобретаются и этнические характеристики орнаментальной культуры как наиболее поздние маркеры орнамента.
Технологическое, орудийное вкрапление материалов при обработке мягкой поверхности глин в форме отпечатков, штампов, царапин, переплетений и других материальных проекций сознательной деятельности человека, поддается анализу, как динамика культурогенеза народов, взаимовлияния и взаимопроникновения близких и дальних способов обработки материалов в культурной истории человечества – изучает археология, этнология, антропология и культурология, искусствоведение другие науки, которые занимаются материальными памятниками культуры.
Артефакты орнаментальной проекции рассматриваются в этом контексте, как своеобразный маркер культурно-исторического наследия, который отражает не только бытовую, ритуальную, временнýю, но и гендерную, этническую и технологические характеристики орнаментальной культуры. Керамика, в целом, имела большое значение и в развитии в нем (человеке) неосознанного чувства, которое, выделившись из других, стало
впоследствии называться эстетическим.
Обобщение, имитация и интерпретация форм природы, растений, фигур животных и людей до условных действий с ними в их изображениях, и
служат знаками замещающего свойства, имитирующими действия с реальными объектами в ритуалах.
Наиболее ранние формы орнаментов в истории искусств – орнаментально-декоративные изображения эпохи неолита и бронзы, когда живые образы прошлого уступили место условным знакам и символам. Непередаваемую живость восприятия и свободу художественного
переживания заменил строго ритмический порядок, в котором сочетались одни и те же орнаментальные элементы. Одной из разработанных гипотез перехода от «физиопластического» (реалистического) искусства к «идеопластическому» (обобщенному, символическому) является смена
мировоззрения и мироощущения людей, которые связанны с переходом от присваивающего, охотничьего собирательного хозяйства к производя-
щему (земледелию и скотоводству).
Антропологическая картина мира в период расцвета орнамента, как инструмента символического мышления, содержит различные роли знаков и символов, отмечается, что узорами покрывали тогда и стены глинобитных домов, каменных и деревянных погребальных сооружений,
лодки, колесницы, одежду, ковры, циновки, наконец – собственное тело.
Артефакты динамической ритмизации объектов культуры, позволяют еще раз отметить, что объекты искусства одновременно и бытовые, и магические.
Сущность орнамента придает красоту орудиям и обиходной утвари, и особым тонким образом вводит в труднообъяснимый экзистенциальный
ритм функционирования сознания внутри орнаментальной перцепции в знаково-символической деятельности воображения и представления, усиленной ритмом и повтором, который по выражению Ю.М.Лотмана, порождает новый смысл в знаковых системах культуры. «… Символ никогда не принадлежит одному синхронному срезу культуры – он всегда пронизывает этот срез по вертикали, приходя из прошлого и уходя в будущее. Память символа всегда древнее, чем память его несимволического текстового окружения».
Послания из символов в орнаментальной динамической форме составляют микрокосм человека в макрокосме мироздания. В наиболее ранних культурах микрокосм открывался через систему знаковых сообщений на теле, затем в одежде, орудиях, жилище, погребениях и различной утвари. В искусствах, имитирующих природу, это обобщение носит реалистический характер. В искусствах, интерпретирующих природу, обобщение носит символический характер. По сути, орнаментальный принцип есть антропоморфный ритмический принцип. В
силу этого обстоятельства в нем осуществляются и сплетаются воедино – биологическое, и социально психологическое воспроизводство природы человека, сознательное, а также бессознательное осуществление самовыражения и ментальной актуализации человека в социуме через традицию, возникшую вместе с сознательной деятельностью человека.
Среди внешних стимулов составляющих орнаменты, есть предпочитаемые – те, чьи свойства наиболее «удобны» для обработки внутренними биологически обусловленными механизмами зрительной системы человека, где и заключается альянс воспринимающих систем – глаз – мозг – рука. Быть может, именно такие стимулы образуют в совокупности то, что получает положительную эстетическую оценку. Возможно, что таким способом зрительная система поощряет простое решение задачи. Предполагаем, что способность воспринимать красоту связана с физиологическими особенностями, где мы сталкиваемся с проблемой биологической роли этой способности. В связи с этим можно с уверенностью сказать, что «прекрасное» в культуре, искусстве и жизнедеятельности человека выполняет функцию биологического вознаграждения. В самом деле, мы всегда отдаем предпочтение вознаграждающим раздражителям. «Прекрасное» в состоянии вознаградить
сразу и ум и чувства – эти два аспекта психики тесно сцеплены.
Как идеальная конструкция вещи, символ в скрытой форме содержит в себе перспективу для ее развертывания в мысли, перехода от обобщенно-смысловой характеристики предмета к его конечным проявлениям. Символ является, таким образом, не просто знаком тех или иных предметов, но он заключает в себе обобщенный принцип дальнейшего развертывания свернутого в нем смыслового содержания.
Эстетически безупречные образцы знаков, в логике заместительной практики действия на его знак в культуре, определились как семантически
наиболее универсальные символы, например солярные знаки, которые могут быть выражены в орнаментальных проекциях любыми геометрическими фигурами. Именно в орнаментальной проекции представления о форме и значении знака, родилась математическая и геометрическая символика, отделившись в самостоятельную отрасль научного знания. В древних и первобытных орнаментах, как в колыбели культурно-исторического развития, даже современная математика находит еще не имеющие математического аппарата содержательные закономерности в соотношениях форм, ритма, различных видов симметрии.
Геометрический принцип построения орнаментальных проекций символического материала, в той или иной степени, присущ всем стилям в орнаментальной культуре, но геометрический орнаментальный стиль (исторически – орнамент финно-угорских народов) синергирован с семантикой самих геометрических знаков, усиливая тем самым, свое устойчивое значение, поскольку в традиции его зарождения и использования осуществлялась целая система его реализации у балтийский и финно-угорских народов имевших очень тесные взаимосвязи в древности. М.Гимбутас указывает, что «… Лицевые урны … украшались геометрическим узором и символическими сценами, без какого-либо орнамента», символический ряд таких изображений индивидуализировал
предмет, на котором изображался и не существовало одинаковых «лицевых урн»20. Таким образом, «геометрический узор» (совр. – геометрический орнамент), стилистически входит в знаковую систему культуры всех финноугров, однако в разной степени функциональности. Усиливается
или ослабляется колорит знакового использования геометрического орнамента у некоторых народов финно-угорской языковой группы.
Современный человек одновременно присутствует-существует и в реально-историческом, как более позднем осознании времени, и в фольклорно-мифологическом, углубленно древнем времени, которое скорее принадлежит нашей психофизиологии в работе мозга, т.е. антропологической картине мира. Сферой сохранения пейсмекеров (по
Л.С.Выготскому), антропологической, мифологической картины мира были и остаются культура, искусство, религия, народное творчество (фольклор), т.е. те сферы жизни, где человек находится в замещающих взаимоотношениях с вещами в процессе организации жизнедеятельности. Миф, былина, сказка, народное творчество, как взгляд на мир, в формах художественных образов неизбежно отождествляются с субъективно-интуитивной реакцией на реальные события, явления, вещи и многообразные отношения между ними.
Поскольку при восприятии, оценке и понимании материала культуры мы имеем ввиду единый когнитивный процесс жизнедеятельности, то условная «психологическая принудительность» этого материала культуры заставляет искать психофизиологические принципы и механизмы его (орнамента) устойчивости в культуре. В ракурсе проблемы орнамента как «медиатора культуры» (по Л.С.Выготскому) мы его и рассматриваем как «запрограммированный» культурой «устойчивый принцип» психофизиологии жизнедеятельности, который реализуется как наиболее общий принцип работы нашего мозга – в сочетании гибких, изменяющихся структур функционирования и жестких, устойчивых.
Ритмизация жизнедеятельности, как свойство биологической природы человека, реализованное в культурных системах воспроизводимой размерности, последовательности, позволяет соотнести актуальные запросы современности с резервами, которыми располагает культурно-исторический контекст. В связи с жизнедеятельностью и функционированием человека в информационной и урбанизированной среде нами рассматриваются материалы культуры к постановке проблемы психологических аспектов культурных ритмов. Символы и знаки в орнаментальной культуре, как содержание культурно-исторического контекста, представляют основания для их изучения как с точки зрения адаптации в материале культуры, так и выдвижения закономерных гипотез, при анализе существующего культурно-исторического характера геометрического орнамента.
Окружающий нас мир, среда нашего природного и созданного человеком пространства, состоит из разнообразных ритмов. Смена времен года, движения светил, которые создают чередования дня и ночи, приливы и отливы, которые связаны с лунной и солнечной периодической активностью. Часть ритмических колебаний мы замечаем, однако многие виды ритмической обусловленности нашего существования остаются за пределами нашего внимания.
Благодаря культуре и искусству, осуществляются коммуникативные связи разноязыких людей в различных странах и континентах, человечество пользуется знаками искусства, как бы заключая конвенцию об их значении. «Конвенциональный характер художественного образа, рассматриваемого как знак, заложен в единстве антропологической природы человечества, в том, что люди, с присущими им человеческими свойствами, воспринимают мир и воплощают это восприятие в образах единым путем, предопределенным натурой (природой) человека».
Внешний мир, окружающий человека, как факт культуры, подвергается с его стороны семиотизации, т.е. осмыслению тех констант, знаков, символов, которыми он может воспользоваться в культуре. Проблемы возникают как вокруг особенностей той культуры, в которую он погружен, насколько эта культура соприродна ему, так и возрастных, а, следовательно, временных и этапных событиях семиотической картины своего внутреннего мира (когнитивного пространства).
Рассматривая динамику возрастной семиотизации сознания, как уровневого овладения знаково-символическим пространством следует выделить важную основополагающую закономерность и языкового развития на основе психосемантики личностной возможности, как процесса подготовки, обучения, адаптации к культуре, овладения средствами культуры как формой жизнедеятельности. В такой постановке значимости, работа со знаками и превращением их в определенные символы путем генерации их значений, осуществляется, прежде всего, через замещение реального действия на действие со знаком, что и происходит в
орнаментальной культуре и орнаментальной деятельности. Процесс инициации, введения молодого поколения в семиотическое пространство
важно осуществить в сенситивные периоды становления в соотнесении с культурой, где новые смыслы в ритмах и повторах, которые свернуты в символе и понимаются по мере его (символа) постижения.
Ритм жизненных процессов, пронизывающий нас как пульс жизни, стал инструментом культуры (орнаментом), мы вынесли его в деятельности на периферию нашего тела и сознания, т.е. в культуру, заключивши «альянс – глаз – мозг – рука», который осуществляется и нанизывает создаваемое в свое время орнаментальное проявление на историческую основу уже созданной человечеством во времени и пространстве сфере разума (ноосфере) и культуре, «драгоценное смысловое ожерелье» украшающее лик человечества – орнаменты.
Следует подчеркнуть, что особую роль в таких условных моделях, которые комплексно действуют в культурах, имеет, выявленный ментальный ассортимент самосохранных форм поведения, ритуалов, инициаций, вербальной и визуальной, (орнаментально-перцептивной) внутрикультурной и межкультурной коммуникации. Выявленная через формы участия и осуществленная позитивная и гармоничная этнокультурная стратегия ментальной активности личности составляет основу общественной стабильности, перспективу личностного развития в процессе жизнедеятельности, а также заключает в себе высший замысел ментального творчества.
Изучение культурно-исторического контекста и орнамента как знаково-символического средства, организованного в устойчивые системы значений, показывает, что социальная перцепция орнамента может быть формой ориентировки, классификации и усвоения знаков – эталонов, а в последующем, на этой основе, других мерок и образцов окружающей человека действительности, его реальной, исторически сложившейся культуры.
Эмоциональная оценка орнамента, как социального перцепта школьниками определяется выбором положительных эмоций – «интерес», «удивление», подросткам свойственны резкие колебания в выборах положительных и отрицательных эмоций по отношению к среднему общегрупповому показателю. Старшие школьники устойчиво выбирают «радость», «удивление», а у студентов сохраняется «интерес», а «удивление» смещается на завершающее шкалу эмоций место.
Социальная перцепция на материале орнамента, развивает, дифференцирует и расширяет социально-перцептивную компетентность подрастающего поколения. Изучение (использование) культурно-исторического контекста и орнамента, как знаково-символического средства, организованного в устойчивые системы значений, показывает, что орнамент как форма ориентировки, классификации и усвоения знаков – эталонов культуры, может быть основой, других мерок и образцов окружающей человека действительности, формой адаптации и развития сознания в реальной, исторически сложившейся культуре.
В заключение следует заметить, что знаки и символы культуры системны, они порождают смыслы, которые связаны с другими еще более глубокими значениями , которые, в свою очередь, могут быть выражены только через знаки и символы, но уже другого, более высокого и высшего порядка, которые изучаются как материал культуры, имеющий социально-психологическое и психофизиологическое содержание.
Список использованной литературы
1. Бауэр В., Дюмотц И., Головин С. Энциклопедия символов / Пер. с нем. Г.Гаева. – М.: 2000. – С.37.
2. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. – М.: 1996. – С.148.
3. Лотман Ю.М. К проблеме пространственной семиотики // Об искусстве. – СПб.: 2005. – С.444.
4. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. – М.: 1976. – С.88;
5. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. – Л.: 1986. – С. 276 –280.
6. Сайко Э.В. Ритмы, «образующие» человека, и человек, образующий ритмы // Мир психологии. – 2002. – №3. – С.3 – 13.
7. Храпченко М. Б. Природа эстетического знака. – М.: 1977. – С.16.
