Сценарий литературно-музыкальной композиции
по творчеству М.И. Цветаевой на тему
«Безмерность в мире мер»
( для старших классов)
Кто создан из камня, кто создан из глины,-
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело- измена, мне имя- Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти-
Тем гроб и надгробные плиты…
-В купели морской крещена - и в полёте
Своём - непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьётся моё своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти?
Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - весёлая пена-
Высокая пена морская.
Так говорила она о себе. И ещё сказала однажды: « Я не верю стихам, которые льются. Рвутся - да!» Сказала и доказывала это на протяжении всей своей жизни собственными, рвущимися из сердца строками.
На свет Божий Марина Ивановна Цветаева появляется как мощная, не подвластная ничему стихия:
Красною кистью
Рябина зажглась,
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
Из автобиографии М. Цветаевой.
« Родилась 26 сентября 1892 г. в Москве. Отец-Иван Владимирович Цветаев- профессор Московского университета, основатель и собиратель Музея изящных искусств, выдающийся филолог. Мать- Мария Александровна Мейн - страстная музыкантша, страстно любит стихи и сама их пишет…После такой матери мне осталось только одно: стать поэтом.»
С шести лет Мария пишет стихи. Книги, поэзия становятся её главной жизненной страстью.
Из рая детского житья
Вы мне привет прощальный шлёте,
Неизменившие друзья
В потёртом, красном переплёте.
« Это была ученица совсем особого склада, - вспоминала её одноклассница по гимназии. -Не шла к ней ни гимназическая форма, ни тесная школьная парта…Она неизменно что-то читала или писала на уроках, явно безразличная к тому, что происходит в классе.»
Ей, её «безмерной « душе всегда было тесно, душно в узком пространстве, ограниченном правилами, рассудком:
Что же мне делать, слепцу и пасынку,
В мире, где каждый и отч и зряч,
Где по анафемам, как по насыпям-
Страсти! Где насморком
Назван - плач!...
Что же мне делать, певцу и первенцу,
В мире, где наичернейший - сер!
Где вдохновенье хранят, как в термосе!
C этой безмерностью
В мире мер?!
В один из московских осенних дней 1910 г. из Трёхпрудного переулка, что близ Патриарших прудов, вышла невысокая гимназистка. В руках ее была внушительная стопка стихов, в душе дерзость. Направлялась она в переулок, где помещалась типография Мамонтова.
Тогда восемнадцатилетняя Марина постучалась в двери русской литературы.
(Звучит стих-е « Моим стихам, написанным так рано…»)
На её первую книгу «Вечерний альбом» последовали отклики М. Волошина, Н. Гумилёва, В Брюсова, благословивших на будущие труды.
Многие поэты (Пастернак, Ахматова, Брюсов) стали её кумирами, учителями. Им она посвящала свои стихи. Особой любовью проникнуты строки, посвященные её поэтическому кумиру- Александру Блоку. В них преклонение, почти обожествление.
( Звучит стих - е « Имя твоё - птица в руке…»)
Весной 1911 г. М Цветаева уехала в Крым, в Коктебель, к М Волошину, поэту, художнику. Там она встречает Сергея Эфрона. Ему было 17,ей- 18.
« Они встретились, - пишет сестра Эфрона, -5 мая 1911 г. на пустынном, усеянном галькой коктебельском берегу. Она собирала камешки, он ста помогать её - красивый грустной и кроткой красотой юноша, почти мальчик- с поразительными, огромными, в пол- лица глазами; заглянув в них и всё прочтя наперёд, Марина загадала: если он найдёт и подарит мне сердолик, я выйду за него замуж!
Конечно, сердолик этот он нашёл тотчас же, на ощупь, ибо не отрывал своих серых глаз от её, зелёных,- вложил ей его в ладонь, розоватый, изнутри светящийся камень, который она хранила всю жизнь…»
27 января в Москве состоялось венчание Марины Цветаевой и Сергея Эфрона.
Я с вызовом ношу его кольцо!
Да, в вечности жена, не на бумаге!-
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге!
Письма, которые они писали друг другу всю недолгую жизнь, невозможно читать бесстрастно. Это потрясение, невозможный накал страстей, обжигающий и сегодня.
Сергей - Марине: « Я живу верой в нашу встречу. Без Вас для меня не будет жизни, живите! Я ничего от Вас не буду требовать- мне ничего не нужно, кроме того, чтобы Вы были живы… Берегите себя, заклинаю Вас…Храни Вас Бог. Ваш С.»
Вот так на «Вы» они были всю жизнь. Сквозь войны, чужие кухни, нищий быт, в лохмотьях - но на «Вы»!
( Звучит стих-е « Вот опять окно...» )
В сентябре 1912 г. у Марины родилась дочь Ариадна, родилась на счастье или на беду.
« Были мы - помни об этом в будущем, верно, лихом! Я - твоим лучшим поэтом, ты - моим лучшим стихом, »- написала она дочери Але.
( Звучит стих-е « В огромном городе моём - ночь.»)
То было по – настоящему счастливое и безоблачное время. Рядом обожаемый муж и дочь.
Любовь всегда была для Цветаевой синонимом жизни. В её лирике нет любви беспечальной. Любовь у Цветаевой это и борьба, и преодоление, и самоотвержение.
Всё отдать, всем пожертвовать - закон цветаевской героини.
( Звучит стих – е « Вчера ещё в глаза глядел…»)
( Звучат песни « Мне нравится, что вы больны не мной…», « Под лаской плюшевого пледа…»)
Первая мировая война, революция 1917 г., гражданская война надолго разлучили семью, прервали счастье. Революцию Цветаева не приняла. Сергей Эфрон сражался в белой армии на Дону. Марина долгое время не знала ничего о судьбе мужа. Неизвестность мучила её.
(Звучит песня или стих-е «Я тебя отвоюю…»)
А рядом с ней – всегда ненавидимый ею быт, который отнимал время от основного – от работы, быт голодного военного города.
В 1920 г. умирает в приюте от голода вторая дочь Ирина, трёх лет от роду. Марина писала: « Старшую у тьмы выхватывая - младшей не уберегла.»
Ещё один рубец на сердце, ещё одна седая прядь.
В 1921 г. Марина узнала, что Сергей жив. Она получила от него первую весть. Чтобы быть рядом с мужем, Цветаева вместе с дочерью покидает Россию.
В мае 1922 г. её встречает цветущими садами, солнцем Чехия, центр русской эмиграции, родина всех, кто без страны. Здесь были написаны её лучшие стихи, здесь вся семья вместе, здесь появляется на свет её сын Георгий, Мур…
Но В Чехии нищета, отсутствие своего дома, настороженное отношение соотечественников .Затем поиски себя и счастья во Франции и вывод, который она делает: « Я здесь никому на нужна…Всё меня выталкивает в Россию, в которую я ехать на могу. Здесь я не нужна. Там я невозможна».
( звучит стих-е « Пригвождена к позорному столбу»)
Душа оцепенела, почти угасла, умерла.
Тоска по родине! Давно
Разоблачённая морока!
Мне совершенно всё равно-
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что - мой,
Как госпиталь или казарма.
Эти строки даже не плач, а стон, потому что плакать не было сил.
Муж между тем, приняв то, что происходило в СССР, добивается советского гражданства и возвращается в Москву.
Марина, оставаясь непреклонной в своём отношении к большевикам, едет за мужем. В июне 1933г. мать и сын сели в поезд. Муж и дочь уже там, пока ещё не в тюрьме, но уже в России. Из Парижа её никто не провожал.
( Звучит стих-е « С фонарём обшарьте…»)
Она едет в Советскую Россию, чтобы дать сыну то, чего его лишили: « Причиной моего возвращения на родину было дать моему сыну Родину и будущность. И желание работать дома. »
Ни к городу и ни к селу-
Езжай, мой сын, в свою страну, -
В край, - всем краям наоборот!-
Куда назад идти- вперёд
Идти, - особенно - тебе,
Руси не видывавшее
Дитя моё…
А для неё начинается восхождение на Голгофу, начинается расплата за любовь, неуёмную, невозможную в «мире мер».
( Звучит стих – е или песня « Хочу у зеркала, где муть…»)
Москва, Голицыно, Болшево- почти ничем не отличались друг от друга. Без мужа и дочери (они арестованы), без жилья и друзей, без всяких надежд.
« Меня все считают мужественной. Я не знаю человека робче, чем я. Боюсь всего: глаз, черноты, шага, а больше всего – себя…Я не хочу умереть, я хочу не быть…»
( Звучит стих – е « Всё повторяю первый стих…» и песня-запись «Реквием», «Уж сколько их упало в эту бездну…»)
Когда началась Великая Отечественная война, пароход по Каме привёз Марину Ивановну с сыном в Елабугу. 21 августа 1941 г.. Остальных советских писателей поместили на другом берегу, в хороших условиях, в г.Чистополе. Она ездила туда хлопотать о переселении и о том, чтоб ей дали хоть какую-нибудь работу, чтоб выжить.
В архивной истории всплыл документ, который долго не мог быть напечатан:
«В совет Литфонда.
Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда.
Марина Цветаева.26 августа 1941 г.»
Места судомойки ей не дали. Этот документ обличает всех убийц на свете.
31 августа 1941 г. она ушла из жизни. Её самоубийство прозвучало как отказ от жизни, откуда её выбросили.
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз!- Ни ростка не нарушая!
Знаю, умру на заре! Ястребиную ночь
Бог не пошлёт по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез…
Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
