НЕ МЫСЛЯМ, А МЫСЛИТЬ надо УЧИТЬ
из опыта работы Васильевой Софьи Владимировны, учителя русского языка и литературы
МАОУ «Гимназия №14» г. Улан-Удэ
Мы имеем очень сильное оружие –
это слово, художественная речь, книга.
В современных условиях на литературу и русский язык как учебные предметы возлагается особая миссия – воспитание духовно-нравственной личности, обладающей высокой степенью сознания себя гражданином России. «Человековедением» назвал М. Горький литературу, а уроки литературы А.Т. Твардовский определял уроками нравственного прозрения.
УЧИТЕЛЬ – проводник между ребенком и духовными ценностями народа. В процессе формирования духовно-нравственных ценностей учитель русского языка и литературы решает множество задач:
1. Воспитание уважения к Отечеству, к прошлому и настоящему России; знание истории, языка, культуры своего народа, своего края, основ культурного наследия народов России и человечества; усвоение гуманистических, демократических и традиционных ценностей российского общества; воспитание чувства ответственности и долга перед Родиной.
2. Формирование готовности и способности к нравственному самосовершенствованию, к реализации творческого потенциала на основе непрерывного образования и духовно-нравственной установки – «становиться лучше».
3. Формирование ответственности за языковую культуру как общечеловеческую ценность.
4. Формирование способности к самостоятельным поступкам и действиям, совершаемым на основе морального и нравственного выбора, принятию ответственности за их результаты.
5. Формирование осознанного, уважительного и доброжелательного отношения к другому человеку, его мнению, мировоззрению, культуре, языку, вере, гражданской позиции, к истории, культуре, религии, традициям, языкам, ценностям народов России и народов мира; готовности и способности вести диалог с другими людьми и достигать в нём взаимопонимания.
6. Формирование ценностного отношения к здоровью и здоровому образу жизни, представления о единстве и взаимовлиянии различных видов здоровья человека: физического, нравственного, социально – психологического.
Всё это так, но забота сегодняшнего учителя-словесника экологического свойства и направлена «на спасение книги, на оздоровление природы чтения», поэтому основная проблема формулируется так: «Книгу изучали и – как часто бывает в таких случаях – практически перестали читать». Страшно, если человек превратиться в функцию, в машину, раздробиться, разменяется… Страшно повторить вслед за героем И.А. Гончарова: «Где ж тут человек? Где его цельность? Куда он скрылся, как разменялся на всякую мелочь?» Как вернуть книге читателя? Как сделать чтение со-творчеством? Ведь литература для России – «точка отчёта, символ веры, идеологический и нравственный фундамент». Можно интерпретировать историю, воз-можно стало искажать (Украина и страны Прибалтики тому подтверждение), попробовать пере- или вообще на-писать СВОЮ историю… Но СЛОВО, художественное слово способно про- или вы-явить ложь, заставить усомниться (как усомнившегося Макара А.П. Платонова), сдвинуть мысль, вырвать её с порочного круга. Уроки (в широком смысле) языка и литературы призваны, как говорил Иммануил Кант, «НЕ МЫСЛЯМ, А МЫСЛИТЬ <…> УЧИТЬ».
Классическая литература – кладезь, в ней ЖИВАЯ ВОДА. Напоить ею сегодняшнего подростка, и оживёт в нём тот за-мерший ЧИТАТЕЛЬ (уже рождённый и воспитанный в детстве на сказках, стихах, песнях, баснях – ведь читали они, хорошо и правильно, с удовольствием чи-та-ли!!!) Как это сделать? Предлагаю один из возможных путей.
Николай Васильевич Гоголь – классик русской литературы, писатель, который загадочно улыбаясь с портретов в наших учебных кабинетах, со страниц учебников, всё-таки волнует 8-11-классников. Да, мистик! И это завораживает… Вот она ниточка того волшебного клубка…
Загадочный Башмачкин… (задание из КИМов ЕГЭ по литературе: «Почему Башмачкин так и остался загадкой?»). Странная фамилия для русского чиновника, ну почему не Алексеев, не Васильев, в конце концов, не Судьбинский (как в романе И.А. Гончарова «Обломов»)? Художественное пространство, придуманное автором, существует по своим законам: ничего просто так не появляется, просто так не называется! Это всем известный закон о ружье, которое обязательно должно выстрелить. Итак, наш герой – Башмачкин. Фамилия говорящая. Многие исследователи обращали внимание на то, что образована она от тюркского слова «башмак» - bašmak "башмак, подошва" (Этимологический словарь Марка Фасмера). Для социально-бытовой версии, а она самая распространённая (образ «маленького человека»), это обозначение низа, приниженности, попранности. Тогда наш герой должен быть Червячков (как у А.П. Чехова в «Смерти чиновника»). Но нет! Это «совсем другая история». Он – Башмачкин, и Н.В. Гоголь настаивает, что «И отец, и дед, и даже шурин, и все совершенно Башмачкины ходили в сапогах». Что же в фамилии ещё скрыто? Обратимся к «Школьному этимологическому словарю русского языка. Происхождение слов» Н.М. Шанского, Т.А. Бобровой: Др.-рус. заимств. из татар. яз., где башмак «вид обуви»; избашмак - «годовалый теленок». Башмак буквально — «обувь из кожи годовалого теленка». Такую обувь могли себе позволить избранные, очень знатные и богатые. Наш герой – чиновник 14 разряда, поэтому точно незнатный и небогатый, но избранный! Богатый и знатный в повести Значительное лицо, но даже имени ему Гоголь не даёт, а у нашего героя и имя, и отчество, и фамилия, что в традиции русской культуры является символом цельности, знаком уважаемого человека. Избранный, поэтому и наградил писатель своего героя странным портретом: «низенький чиновник с лысинкою на лбу» Лысинка - от поцелуя Бога. Но в лоб целуют либо покойника, либо человека, благословляя его. Благословлённый.
Избранный, потому автор так подробно рассказывает о дне и часе его рождения: «Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта…» 23 марта – день весеннего равноденствия; «прямо против ночи» – в полдень. Необходимо помнить, что сам Николай Васильевич имя получил в честь святого Николая, т.к. был молёный сын (необходимый биографический факт!), жил он в православной стране, и, как говорится, воздух был напоен православным мировосприятием. Это сегодня необходимо всё расшифровывать (всё припорошило пылью времени, необходимо эту пыль смести, да и вообще прибраться в нашей истории). Итак, считываем православный код: избранный Богом в час, когда равны тёмное (ночь/ зима) и светлое (полдень/ лето), и всё зависит от человека (ведь родился человек), что он предпочтёт: свет или тьму? Проблема стара как мир. Достаточно вспомнить «Фауста» И. Гёте. И как у немецкого классика: силы добра дают то, что человек желает и может взять – знания (Фауст – учёный, а Акакий Акакиевич владеет письмом), а тёмные силы искушают материальными благами (портной Петрович искушает новой шинелью).
Эта проблема гораздо актуальнее в современном мире, чем в советское время. Сегодня молодому человеку Мефистофель предлагает широкий выбор: супермодные айфоны, шикарные машины и яхты, яркие огни ночных клубов с оглушающей музыкой… Прочитайте «Жить охота» – рассказ В. Шукшина – прекрасный пример падения человека, отдавшего предпочтение материальным благам. Непреодолимым искушением становится новая шинель для Акакия Акакиевича. Мечта о шинели «уничтожает чистоту и невинность, разрушает магический круг защиты от зла» (Е.В. Греков «Социально-бытовые и христианские начала в повести Н.В. Гоголя «Шинель»). Поэтому Башмачкин так разительно меняется, когда шинель «окутывает» его: и в департаменте он уже Чиновник («поручил в особенный надзор швейцару»), и на пирушку легко соглашается (как говорят сегодня подростки, «днюху» надо же отметить), и поволочиться не прочь! Как ладно села шинель! А как переживал Петрович: «Петрович вышел вслед за ним и долго еще смотрел издали на шинель и потом пошел нарочно в сторону, чтобы, обогнувши кривым переулком, забежать вновь на улицу и посмотреть еще раз на свою шинель с другой стороны, то есть прямо в лицо». В лицо шинели? Кто такой Петрович? Просто портной? «Акакий Акакиевич прошел через кухню и вступил в комнату, где увидел Петровича, сидевшего на широком деревянном некрашеном столе. Ноги были нагишом. И прежде всего бросился в глаза большой палец с каким-то изуродованным ногтем, толстым и крепким, как у черепахи череп». Копыто! Это же Мефистофель: «как выражалась жена его, «одноглазый чёрт». Не шинель надел он на Башмачкина, а новую «кожу» натянул (шинель была совершенно и как раз впору). Новую жизнь купил Акакий Акакиевич за полтораста рублей, отказавшись от света, от радости, от просветлённой жизни!
Комната Башмачкина похожа на келью; как монах-летописец, он не смел вносить изменения в тексты, которые переписывал, потому что верил, что письмо это Божественное. Каждый вечер он зажигал свечу… Он отказался от вечерних переписываний: сэкономил на свечах. Он отказался от того, что просила душа. Это отказ от Божественного, отказ от предначертанного – нести свет и тепло в мир, чтобы замерзшие-замершие человеческие души ожили… Поэтому закономерно появление приведения – не упокоенной души, не завершившей свое земное предначертание. И исчезает приведение, как только потрясённый чиновник – значительное лицо – лишается шинели: «Это происшествие сделало на него сильное впечатление. Он даже гораздо реже стал говорить подчиненным: «Как вы смеете, понимаете ли, кто перед вами?»
Значит ли это, что человеку мало надо сделать в жизни: остаться Человеком и пробудить Человеческое хотя бы в 2-х себе подобных (в тексте*: молодой чиновник, услышавший «я брат твой…», и значительное лицо), чтобы созидающая сила добра в арифметической прогрессии увеличивалась? Как сохранить ЧЕЛОВЕКА в ЧЕЛОВЕКЕ в холодном, сверкающем огнями, громадой своей подавляющем Петербурге? Не это ли так беспокоило Николая Васильевича Гоголя, когда он при мерцающем свете свечи писал свои «Петербургские повести»?
Мело, мело по всей земле,
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела… («Зимняя ночь» Б. Пастернак)
Мерцающий, живой огонь свечи… Свечой называл русскую литературу Д.С. Лихачёв, а отказ от неё – это отказ от света и тепла, которые она дарует человеку.
Возвращение классики русской литературы должно состояться через погружение в историю истинную (необходимо говорить без лукавства и ложного патриотизма о Российской империи, о Советском Союзе, дать необходимую, т.е. честную оценку свершившимся событиям), тогда складывающий буквы человек прикоснётся к чуду ожившего слова и начнёт МЫСЛИТЬ САМ. Тогда будут решены задачи, которые стоят перед учителем русского языка и литературы в процессе формирования духовно-нравственных ценностей. Тогда цель – оздоровление природы чтения – будет достигнута.
Литература:
Н.В. Гоголь Повесть «Шинель»
Этимологический словарь Марка Фасмера
Школьному этимологическому словарю русского языка. Происхождение слов» Н.М. Шанского, Т.А. Бобровой
Е.В. Греков «Социально-бытовые и христианские начала в повести Н.В. Гоголя «Шинель»
