[link]
Культурные образцы:
Возникновение басни как жанра относится к V веку до нашей эры, а создателем ее считается раб Эзоп (VI–V вв. до н.э.). В XVII веке французский писатель Лафонтен (1621–1695) вновь возродил жанр басни. В Германии XVIII века к жанру басни обращается поэт Лессинг (1729–1781). В русской литературе основы национальной басенной традиции заложил А.П. Сумароков (1717–1777). Вершиной в развитии жанра стали басни И.А. Крылова (1769–1844). Известно, что басня И. А. Крылова «Ворона и лисица» является некоторым переложением басни «Ворон и лисица» древнегреческого автора и французского баснописца Жана де Лафонтена.
Басни построены на одном сюжете: льстивая Лисица (Лис) хочет обманом добыть то, чем владеет Ворон (Ворона), и ей это удается. Чаще всего сравнивают басни Эзопа и Крылова. Когда Эзопа сравнивают с другими авторами, то первое различие очевидно: Эзоп создавал свои басни прозой. В басне И. Крылова обработан старинный сюжет, восходящий к древнегреческому баснописцу Эзопу, но непосредственным литературным источником стала басня французского баснописца Лафонтена, написанная в стихотворной форме.
В басне Эзопа и Лафонтена – Ворон, а у Крылова – Ворона. Ворон считается птицей мудрой и вещей - его не проведешь. В русском фольклоре птица ворон всегда была символом смерти, зловещей хищной птицей, сопровождавшей колдуний. А ворона – символом глуповатого, нерасторопного человека, и Крылов в шутку называет ее здесь вещуньей (предсказательницей). Она не сумела предсказать судьбу сыра. Но Ворона совсем не глупая по природе птица. И если Лисица надевает на себя личину льстеца, а Ворона обнаруживает глупость, то это происходит от того, в какие реальные отношения они поставлены. Лисица не может отнять сыр силой и понимает, что Ворона не отдаст его добровольно. Ситуация складывается так, что сыр нужно выманить. Для этого Лисица прикидывается льстецом, рассчитывая, что Ворона не заметит уловки.
Образ льстеца создан очень выразительно во всех этих баснях, однако в басне Крылова вдохновенная хвалебная речь Лисицы передана ярче и живее.
В басне Эзопа прямое предупреждение: «Не верь врагам – проку не выйдет». То есть дан конкретный урок. Мораль высказана прямо.
У Лафонтена вывод шире: «…всякий льстец кормится от тех, кто его слушает», то есть льстецы живут за счёт тех, кому льстят.
У Крылова же вывод ещё более расширен: «в сердце льстец всегда отыщет уголок», а значит, добьётся всего, чего захочет. В баснях Лафонтена и Крылова мораль словно растворяется во всём тексте и имеет обобщённое значение.
У Крылова лесть гнусна, вредна. Перед нами наибольшее воплощение льстеца, однако мы привыкли к тому, что льстит зависимый, льстит тот, кто побежден, кто выпрашивает, и одновременно с этим наше чувство направляется как раз в противоположную сторону: мы все время видим, что лисица по существу вовсе не льстит, а издевается, что это она — господин положения, и каждое слово ее лести звучит для нас совершенно двойственно: и как лесть и как издевательство.
«Голубушка, как хороша! Ну что за шейка, что за глазки! Какие перушки! какой носок!» и т. д. Эта двойственность все время поддерживает интерес и остроту басни. Мы можем сказать наверно, что, не будь столкновения противоположных точек зрения, басня потеряла бы всю свою прелесть.
Крылов смело отбрасывает заключительную часть басни, которая состоит в том, что, убегая, лисица, говорит ворону: «О ворон, если бы ты еще обладал разумом».
У Лафонтена басня кончается, когда лисица, убегая, насмехается над вороном и замечает ему, что он глуп, когда верит льстецам. Ворон клянется впредь не верить льстецам.
Точно так же самая лесть лисицы представлена совсем не так, как у Крылова: «Как ты прекрасен. Каким ты мне кажешься красивым». И, передавая речь лисицы, Лафонтен пишет: «Лисица говорит приблизительно следующее». Все это лишает басню иронии, которая составляет основу ее эффекта.
У Лафонтена действие происходит будто в придворном кругу, его герои изъясняются изысканным литературным языком: «благородный ворон», «феникс наших дубрав!».
У Крылова басня излагается просторечным языком, рассказчик – человек из народа, насмешливый и мудрый.
Жуковский писал о Крылове: «Каждое действующее в басне его лицо имеет характер и образ, ему одному приличные». Уже с первых строк нескладная Ворона предстаёт комически - забавной в своей важности. Автор подчёркивает, что она «взгромоздилась» на ель, а не села или прилетела. Глаголы передают её медлительность: «позавтракать…собралась», «да позадумалась». Глупость Вороны заключается в её преувеличенном мнении о себе.
Совсем иная Лисица, она вкрадчиво-ласковая и ловкая: «На ту беду Лиса близёхонько бежала…». В её описании Крылов использует много глаголов, обозначающих быструю реакцию: «Вдруг сырный дух Лису остановил: Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил. Плутовка к дереву на цыпочках подходит, вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит, и говорит так сладко, чуть дыша…» Лесть героини басни так преувеличена, так груба, что, кажется, в неё поверить трудно. Но Ворона поверила, она искренно чувствует себя «царь-птицей» и кажется себе прекрасной.
Крылов перенес осуждение с Лисы на Ворону – не тот виноват, кто льстит, а тот, кто поддается лести и не может распознать хитреца. Поэтому глупость Вороны заключается в ее преувеличенном мнении о себе. Она оказалась падкой на сладкую лесть («вскружилась голова», «от радости в зобу дыханье сперло»). Лисица (льстец) хорошо усвоила общий закон, согласно которому в мире господствуют ложные представления («В сердце льстец всегда отыщет уголок»), несовместимые с простыми нравами. Верить лести, учит Крылов, нельзя – это никогда не приводит к выгоде того, кто наслаждается умильными похвалами. Однако в том-то и дело, что лесть привлекательна и ей невозможно не поверить. В реальной жизни льстец всегда добивается удовлетворения, хотя нравственная норма противоречит действительности. Следовательно, смысл басни состоит не в том, чтобы научить умно, ловко льстить и брать пример с Лисицы, а в том, чтобы невзначай не оказаться Вороной, а для этого необходимо не впадать в иллюзии относительно своих возможностей, способностей и трезво оценивать их. Однако в реальном мире, утверждает Крылов, ложные представления берут верх над моральными правилами, и это расхождение, о котором нельзя забывать, тоже плод народной мудрости, социального опыта народа. И.А. Крылов и себя самого сравнивал с Лисицей. Он рассказывал, посмеиваясь, что иной раз покорно слушает стихи графа Д. И. Хвостова, похваливает их, а потом одалживает у польщённого графа денег взаймы. В литературе граф Д. И. Хвостов был известен как бездарный поэт, но он снисходительно считал А. С. Пушкина своим преемником.
Крыловские герои пользуются живой разговорной речью, в которой много обращений (голубушка, светик, сестрица), слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами (кусочек, близёхонько, глазки, шейка, голосок), просторечных слов (позадумалась, пёрушки, в зобу дыханье спёрло, была такова), метких образных выражений (вскружилась голова, чуть дыша). Крылов очень выразительно передаёт сладкую речь Лисицы, самодовольство глупой Вороны, красочно рисует их поведение и даёт персонажам меткие характеристики.
Вывод. Творчество баснописцев неповторимо оригинально. Все басни высмеивают лесть и льстецов и учат не попадаться на их удочку. Но каждый автор по-своему рассматривает отношения льстеца и его жертвы. Для Эзопа вера льстецу — проявление глупости. Для Лафонтена — урок, который спасет от повторения ошибки. Для Крылова — обличение льстецов и лести как опасности. У Крылова виновата не глупость Вороны, а опасность самой лести. У Эзопа все подчинено и служит моральному выводу, на нем главный акцент. Лафонтена интересует сюжет, герои, происходящие с ними события. Поучения и назидательность для него не главное, он часто превращает их в чистую условность. Этот момент выгодно отличает басню Лафонтена от дидактической басни Эзопа, в которой основной текст выступал лишь иллюстрацией к заключительному поучению. У Крылова - это сам рассказ, из которого, конечно, можно и должно извлечь мораль, но который интересен и живописен сам по себе. Главное достоинство басен Крылова в том, что он сумел этот условно-дидактический жанр превратить в жанр реалистический. У него в баснях заговорили все сословия тогдашнего общества. Они как жанр вбирали в себя достижения всех родов поэтического творчества.
Крылов, в отличие от Лафонтена, предоставляет каждому персонажу максимальную возможность высказаться по-своему. Он не столько указывает на тот или иной порок, сколько показывает его.
Если у Лафонтена басня тяготела к лирическому стихотворению (элегии, эпиграмме и т. д.), то у Крылова басня, становилась «драмою с лицами и характерами, поэтически очеркнутыми» (Белинский). Русский баснописец, не изменяя классических басенных правил, перестроил соотношение между рассказом и моралью, наполнил рассказ живописными подробностями, создал характеры персонажей и образ рассказчика. В результате один и тот же сюжет приобрел разный смысл и национальный колорит.
Переводчик в прозе есть раб, переводчик в стихах — соперник, как сказал Жуковский в статье “О басне и баснях Крылова”. Белинский писал: «...Басни Крылова – не просто басни: это повесть, комедия, юмористический очерк, злая сатира, словом, что хотите, только не просто басня».
Другими словами баснописец разрушил устойчивое правило классической басни - ориентацию читателя на однозначную оценку. Басенный текст Крылова, живя по законам текста художественного, содержит потенциал разнородного прочтения.
Своеобразие басен Крылова в том, что он сумел сочетать в образах зверей черты, присущие им как представителям животного мира, с теми типически-характерными свойствами, которые отличают людей. В этом тонком сочетании, в реалистической правдивости и цельности каждого образа, в совершенстве силы выражения, красоты формы и живости рассказа, тонкости юмора и чисто народному языку и заключается замечательное мастерство баснописца, отличающее его от предшественников.
Определения: ангельский (голосок), царь-птица; плутовка Мало прилагательных
Сравнения: Феникс наших дубрав
Слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами:
голубушка, шейка, глазки, перышки, носок, голосок, светик
3 устойчивых выражения
2 устойчивых выражения
5 устойчивых выражений
3 восклицательных предложения
4 восклицания
8 восклицаний
Нравственный урок словами автора.
Мораль словами Лиса:
Сударь, запомните: всякий
льстец кормится от тех,
кто его слушает,-
Вот урок вам, а урок стоит сыра.
Басня начинается с морали:
Уж сколько раз твердили миру, Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
Звукопись: ворона – «р»; лиса - «л»; «взгр», «зд», «звтр»
Краткость
Слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами:
голубушка, шейка, глазки, перышки, носок, голосок, светик
Информативность
Художественное совершенство
Разнообразная «стоактная комедия
Драма с лицами и характерами, поэтически очеркнутыми» (Белинский).
Басня Эзопа «уместна против человека неразумного»
Другого урока ему (Ворону) не понадобится
«Вещуньина с похвал вскружилась голова»
