Муниципальное общеобразовательное учреждение
«Школа №100 города Донецка»
Классный час на тему:
ЧТЕНИЕ ПУТЬ К УСПЕХУ
[link] и вы поймете, что читать полезно и выгодно.
Анализируя прочитанное, мы задаемся вопросами, почему тот или иной персонаж поступил определенным образом, думаем над тем, как бы на его месте поступили мы, что бы мы чувствовали, представляем, как бы в этой ситуации поступил кто-то из наших знакомых. Мы примеряем типаж описанных персонажей на людей из жизни, кого-то узнаем. Таким образом, мы учимся на примерах познавать психологию.
Чем полезно чтение книг, людям, находящимся в подавленном настроении? Если вас посещают мрачные мысли или вас что-то тревожит, книга поможет поднять настроение и побороть грусть-печаль. Произведения, авторы которых обладают остроумием и тонким юмором, помогут вам, пусть и на время, забыть обо всем, что вас тревожит. Возьмите, например какую-нибудь из новелл О. Генри, которые славятся юмором и неожиданными развязками.
Еще полезно читать книги потому, что они оказывают значительное влияние на наши нравственные ориентиры и на наше духовное развитие. После прочтения того или иного классического произведения порой люди начинают меняться в лучшую сторону.
Интересные высказывания о пользе чтения:
1. Читая авторов, которые хорошо пишут, привыкаешь хорошо говорить. Ф. Вольтер 2. Культура — это не количество прочитанных книг, а количество понятых. Фазиль Искандер 3. Люди, которые читают книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор. Ф.Жанлис 3. Чем больше читаешь, тем меньше подражаешь. Жюль Ренар 4. Люди делятся на две категории: на тех, кто читает книги, и тех, кто слушает тех, кто читает. Вербер Бернард 5. Как из копеек составляются рубли, так и из крупинок прочитанного составляется знание. В. Даль 6. Чтение для ума — то же, что физические упражнения для тела. Джозеф Аддисон 7. Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например - не читать их. Рэй Брэдбери 8. Чтобы стать умным, достаточно прочитать 10 книг, но чтобы найти их, нужно прочитать тысячи. 9. Книги — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению. Фрэнсис Бэкон 10. Помните: то, что вы собой представляете, определяется тем, что вы читаете. Джим Рон 11. Доверяй книгам, они самые близкие. Они молчат, когда надо, и говорят, открывая перед тобой мир, при надобности. 12. Хорошая книга подобна айсбергу, семь восьмых которого скрыто под водой. Эрнест Хемингуэй
13. Читатель проживает тысячу жизней, прежде чем умрет. Человек, который никогда не читает, переживает только одну. Д. Мартин 14. Когда читаешь умные слова других, в голову приходят собственные умные мысли. М. Лашков 15. Парадокс чтения: оно уводит нас от реальности, чтобы наполнить реальность смыслом. Д. Пеннак 16. Коллекция книг — тот же университет. Томас Карлейль 17. Всё бледнеет перед книгами. Антон Чехов 18. Читать всего совсем не нужно; нужно читать то, что отвечает на возникшие в душе вопросы. Лев Толстой 19. Из всех искусств самое важное искусство чтения. Иоганн Вольфганг Гете 20. Говорят, что книга исчезает. Я думаю, что это невозможно. Хорхе Луис Борхес, аргентинский писатель 21. В будущем книг не будет? Но будут читатели. Андрей Вознесенский, российский поэт-шестидесятник. 22. Чтение – это окошко, через которое дети видят и познают мир и самих себя. Василий Сухомлинский, педагог 23. Пока ученик относится к литературе лишь как к свидетельству того, что происходит с другими, а не с ним самим, пока он в чужом не узнает свое, пока не обожжется этим открытием – до той поры нет и интереса к чтению, нет и потребности в нем. Юрий Кармин, российский литературовед 24. Дети хотят и будут читать... Штука в том, чтобы их к этому подтолкнуть. И здесь, коллеги, мы должны вести себя так же хитро, агрессивно и временами цинично, как разведчик, вербующий осведомителей, или агитатор, призывающий рекрутов записываться в элитный спецназ. 25. Никогда не будет придумано что-либо подобное книге, – способное дать вам как раз столько, сколько нужно, – и никогда слишком много или слишком мало, дать вам одному целую вселенную. Айзек Азимов, американский фантаст. 26. Книги – самые молчаливые и самые верные друзья; они — самые доступные и самые мудрые советники, и они самые терпеливые учителя. Чарльз Уильям Элиот 27. Классика — это книга, которая никогда не закончит говорить то, что она должна сказать. Итало Кальвино. 28. Прочитанная книга – это ещё одна прожитая жизнь. Сергей Лукьяненко, писатель-фантаст 29. Я не верю в ту магию, о которой говорится в моих книгах. Но я верю, что нечто по-настоящему волшебное может произойти, когда вы читаете хорошую книгу. Джоан Роулинг 30. Я думаю, мы должны читать лишь те книги, что кусают и жалят нас. Франц Кафка 31. Если вы хотите узнать человека, посмотрите, что он читает и как он читает. Кери Хьюм 32. Мир был создан для чтения. Бетти Смит 33. Чтение для ума — то же, что физические упражнения для тела. Джозеф Аддисон 34. Парадокс чтения: оно уводит нас от реальности, чтобы наполнить реальность смыслом. Даниэль Пеннак 35. Читайте. Читайте. Читайте. Только не читайте один тип книг. Читайте разные книги разных авторов — только так вы сможете развить свой собственный стиль. Р.Л.Стайн 36. То, что вы читаете, изменит вас. Дипак Чопра 37. Книги — это самолет, и поезд, и дорога. Они — направление и маршрут. Они — дом. Анна Квиндлен 38. Читать — это как думать, молиться, говорить с другом, выражать свои мысли, выслушивать идеи других, наслаждаться музыкой, видеть прекрасный пейзаж и прогуливаться по пляжу. Роберто Боланьо 39. Совместное чтение книг вслух связывает людей крепче, чем совместная выплата кредита. Януш Вишневский 40. Я считаю, телевидение отлично способствует образованию. Каждый раз, когда кто-то включает телевизор, я иду в другую комнату и читаю книгу. Граучо Маркс 41. Привить ребенку вкус к чтению – лучший подарок, который мы можем ему сделать. С. Лупан 42. Учитесь и читайте. Читайте книги серьёзные. Жизнь сделает остальное. Ф. М. Достоевский 43. Читайте! Пусть не будет ни одного дня, когда бы вы не прочли хотя бы одной страницы новой книги». К Г. Паустовский.
Майк Гелприн. Рассказ «Свеча горела»
Свеча горела (Рассказ о нашем будущем без книг и любви к чтению) Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду. — Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы? Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло сердце, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой. — Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература? — Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия. «Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича. — Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать? — Я, собственно... — собеседник замялся. — Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то... — Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух. — Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес. — Говорите, я запомню. В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили. — Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век... Как вы полагаете? Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их. Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем... Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы. В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак... Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль. «Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он... Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду». Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть. Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту. — Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно... С чего бы вы хотели начать? Максим помялся, осторожно уселся на край стула. — С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили. — Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных. — Нигде? — спросил Максим тихо. — Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты... — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим? — Да, продолжайте, пожалуйста. — В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом
их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков. Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб. — Мне нелегко об этом говорить, — сказал он наконец. — Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете... Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим! — Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам. — У вас есть дети? — Да, — Максим замялся. — Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня? — Да, — сказал Андрей Петрович твёрдо. — Научу. Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился. — Пастернак, — сказал он торжественно. — Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела... — Вы придёте завтра, Максим? — стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович. — Непременно. Только вот... Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, — Максим обвёл глазами помещение, — могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит? Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром. — Конечно, Максим, — сказал он. — Спасибо. Жду вас завтра. — Литература — это не только о чём написано, — говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. — Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте. Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть. — Пушкин, — говорил Андрей Петрович и начинал декламировать. «Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин». Лермонтов «Мцыри». Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий... Максим слушал. — Не устали? — спрашивал Андрей Петрович. — Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста. День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий. Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн. Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков. Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый. Классика, беллетристика, фантастика, детектив. Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо. Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону. — Номер отключён от обслуживания, — поведал механический голос. Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю? Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу. — А, Петрович! — приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. — Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём. — В каком смысле стыжусь? — оторопел Андрей Петрович. — Ну, что этого, твоего, — Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. — Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался. — Вы о чём? — у Андрея Петровича похолодело внутри. — С какой публикой? — Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал. — С кем с ними-то? — взмолился Андрей Петрович. — О чём вы вообще говорите? — Ты что ж, в самом деле не знаешь? — всполошился Нефёдов. — Новости посмотри, об этом повсюду трубят. Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал
ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами. «Уличён хозяевами, — с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, — в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения... По факту утилизирован.... Общественность обеспокоена проявлением... Выпускающая фирма готова понести... Специально созданный комитет постановил...». Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол. Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил. Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё. Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше. — Вы даёте уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка. — Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто? — Я Павлик, — сделал шаг вперёд мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса. — От... От кого?! — От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он... как его... — Мело, мело по всей земле во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка. Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку. — Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он. — Свеча горела на столе, свеча горела, — твёрдо произнёс мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить? Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад. — Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети.
Вы читаете книги? Да или нет? Живые или электронные? А аудио программы слушаете? Реальная польза от чтения полезных книг налицо - Ваше совершенство и успех в жизни!
Так в чем же секрет чтения, как пути к успеху?
Открою Вам секрет. Все книги, которые следовало бы прочесть, чтобы стать здоровым, богатым, успешным, - уже написаны. Люди, прошедшие жизненный путь от копейки до миллиарда, от неудачи к успеху, описали свою жизнь, вручив нам свой опыт, мудрость, знания, чтобы мы все это воплотили в себе, выработав свою философию Успеха.
Никому не дано повторить путь другого человека, но, пользуясь советами успешных людей, в том числе и подвижников личностного роста и благочестия, мы можем избежать многих ошибок на пути к совершенству собственному, и как минимум - изменить свою жизнь к лучшему.
То, что нам надо, уже есть. Все сведения и ценности знаний о реальном создании благосостояния, взаимоотношениях с людьми, партнерами, как разбогатеть по совести, не нарушая законов мироздания, как укрепить свое внутреннее и внешнее здоровье, а также примеры и жизнеописания опытных в той или иной сфере людей - всё это собрано в книгах и составляет как раз ту философию Успеха, о которой мы размышляем в данной статье.
Кто сколько прочитал? Задайте себе вопрос: сколько книг Вы прочитали за последние 3 месяца? Почему Вы пренебрегаете книгами как сильнейшим средством изменить к лучшему Вашу жизнь? На что уходит Ваше время?
Закрепление учебного материала: 1. Пересказать понравившееся произведение. 2. Сегодня с появлением «ридеров» (электронных книг) на улицах и в транспорте появилось большое количество читающих людей разного возраста. Учащимся провести небольшое исследование, узнать, что именно сегодня читают, какие предпочтения есть у читателей разных возрастных групп.
Итоги урока: 1. Научились формировать представления о книге как о средстве сохранения и передачи нравственных ценностей. 2. Осознали значимость чтения для личного развития; 3. Проанализировали понятие о добре и зле, нравственности. 4. Узнали роль чтения. 5. Рассмотрели любовь к книге и потребность в чтении.
